Alexeï Ivanov. Train Chusovskaya – Tagil (12 avril 2014)

Тотальный диктант состоялся 9 апреля 2022 г.

Автором Тотального диктанта — 2022 стала писательница Марина Степнова.

Шёл 1900 год, из-за двух гладких нолей казавшийся Сане похожим на одноместную коляску-эгоистку. И правда — всё вокруг мелькало, с невиданной прежде быстротой менялось и, вдруг замерев, подпрыгивало. Следом подпрыгивало и Санино сердце и, оказавшись где-то в горле, ухало вниз, маленькое, дрожащее и всё-таки — ликующее. Саня не был готов к таким переменам — не поспевал. Он стал скверно спать и за несколько недель вытянулся, почти сравнявшись ростом с мамой. От детских кудряшек не осталось и следа: волосы Сани потемнели, стали жёсткими, прямыми и — к его ужасу и стыду — опушили даже верхнюю губу и подмышки.

Сане шёл двенадцатый год — первая пора отрочества. Зимой управляющий рестораном, осторожный, лёгкий и злой, как хорёк, предложил маме устроить Саню мальчиком, сперва в буфет, а дальше — видно будет. Внешность для холуя — самая подходящая. Опять же, грамоту знает. Ежели за стакан не возьмётся, годам к тридцати до буфетчика выслужится.

Мама, обычно холодная, как оконное стекло, была в такой ярости, что переколотила дома всю посуду. Хотела даже просить расчёт, но опомнилась: в других ресторанах и своих певиц хватало. Потому мама просто перестала брать Саню с собой, и он впервые оказался предоставлен самому себе. Поначалу Саня робел один выйти наружу, скучал, слонялся, не зная, чем заняться, — то по комнатам, то по двору. Но к весне осмелел настолько, что исследовал сперва окрестные улицы, а потом и весь обитаемый воронежский мир.

Мир этот оказался полон женщинами.

Саня, разинув от восхищения рот, смотрел на проплывающих по Большой Дворянской разодетых дам, похожих на вазы с фруктами и цветами. На гимназисток, вечно державшихся дрожащими стайками, словно мотыльки. На горничных девушек, спешащих по хозяйкиным делам и прошивающих город мелкими аккуратными стежками.

Саня влюбился во всех них сразу — и навсегда.

К середине лета Воронеж вымирал: приличная публика разъезжалась по имениям, по дачам, мода на которые наконец докатилась и до Черноземья; даже солидный ремесленный люд вдруг вспоминал о своём крестьянском прошлом и, влекомый властным зовом страды, отправлялся в некогда родные деревни, сёла, на дальние хутора. А уж артельных и вовсе было не удержать: снимались с места за ночь все скопом, иной раз бросив недоконченное дело и не получив даже долгожданный расчёт — на горе хозяину, в чистый убыток себе.

Погода вон какая звонкая стоит! Господь управил.

В Воронеже оставался совсем уже неприкаянный народишко, которому не нашлось за городом живого прохладного места, — мелкие чиновники, мастеровые да челядь всех марок и мастей. Ресторан, не разжившийся летней верандой, тоже стоял полупустой, скучный. Почти всех официантов рассчитали до осени, немногие оставшиеся часами подпирали стены. В певицах надобности больше не было, поэтому маму тоже отпустили, и она целыми днями лежала в полутёмной от задёрнутых штор, душной, крупно простёганной пыльными лучами комнате, измученная, угрюмая, изредка опуская слабую руку, чтобы нашарить в стоящей прямо на полу глиняной миске ягоду попрохладнее и покрупнее. Землянику, вишню, а потом и крыжовник Саня таскал для неё с рынка — решётами.

Сам он радовался пустому просторному городу и возможности беспрепятственно слоняться дотемна где угодно — даже по Большой Дворянской, обычно недоступной из-за гимназистов, ревниво оберегающих свои владения от безродных чужаков. Когда чужаков не находилось, гимназисты охотно дрались с семинаристами из духовного училища, которое располагалось тут же, неподалёку. Ещё на углу стояла Мариинская женская гимназия. Здание её, небольшое, строгое, в два этажа, всегда казалось Сане таким же изящным, как и сами гимназистки, на лето разъехавшиеся из города.

В этом году всё: и лето, и безлюдье, и даже невидимые гимназистки — волновало его, как волнует случайно услышанная полька-бабочка. Будоражило.

В июле начались грозы — раскатистые, воронежские, страшные. После пары дней тяжёлой неподвижной жары вдруг приходил с воды плотный холодный ветер, грубо ерошил прибрежную зелень, упругой волной прокатывался по улицам, грохал створками ворот, пробовал на прочность кровельное железо. Хозяйки ругались на чём свет стоит, стучали деревянными ставнями, ахая, тянули с верёвок хлопотливо рвущееся из рук бельё. Обмирая от предчувствия, метались заполошные огоньки лампадок, пело и дрожало оконное стекло.

Вслед за ветром приходили тучи.

За пару минут город темнел, будто зажмуривался, и на горизонте, нестерпимо яркая на серо-лиловом фоне, вставала, ветвясь, первая громадная молния. Дома становились ниже, приседали на корточки, зажимали в счастливом ужасе уши. И через секунду-другую громко, с хрустом разрывалось в небе сырое натянутое полотно.

И ещё раз, и ещё.

А потом на обмерший Воронеж обрушивалась вода. Рыча, она бросалась на крыши, на подоконники, хрипела в водосточных трубах, рыскала, нападала — и по вершинам деревьев видно было, как она шла. По мощёным улицам в центре текло, водоворотами закручиваясь на перекрёстках, окраины заплывали живой жирной грязью. Квартирная хозяйка, крестясь, обходила комнаты, бормоча не то молитвы, не то заклинания, и свечной огонёк пытался вырваться из-под её трясущейся ладони. Трусила. Мать тоже, как все, захлопывала окна, накидывала платок на хрупкие плечи, но — Саня видел — не боялась совершенно. Была красивая, холодная, неживая — как всегда. Сам он грозу обожал и после первого же залпа небесной шрапнели выскакивал во двор, радуясь тому, как вскипают лужи, кружится голова и прилипает под мышками и на спине ледяная, с каждой секундой тяжелеющая рубаха.

Гроза рифмовалась с любовью. С этим летом.

Лучшего лета Саня ещё не знал.

У меня тоже так будет!

Как-то раз ливни шли неделю, один за другим, вооружённые до зубов, тяжёлые, страшные. Река почернела, вздулась и начала, облизываясь, жадно подгладывать заборы, прибрежные лавки, дома. Люди бродили по колено в воде, вылавливали покачивающиеся на волнах лавки, иконы, узлы, кое-где причитали уже над утопленниками. По Большой Дворянской лило так, что разворачивало экипажи, лошади храпели, вскидывали перепуганные мокрые морды, извозчики, матерясь, надсаживались, чтобы вывернуть из грязи по ступицу засевшее транспортное средство.

Воронеж замер, остановился — добраться до нужного места можно было либо вплавь, либо по колено в густой скользкой грязи. Саня предпочёл последнее и, засучив штанины, дошлёпал по ледяной каше до похожего на размокший каравай Щепного рынка — сам не зная зачем. Торговли не было, приказчики и лавочники торчали в дверях и судачили, обсуждая убытки. Кто-то со скуки чинил крыльцо, и над рынком прыгал отчётливый, звонкий стук-перестук. Саню — босого, захлёстанного грязью — хотели было шугануть, но он торопливо заговорил по-французски. Залепетал сущую бессмыслицу, стишок Виктора Гюго, который мама заставила вытвердить на память давным-давно, и от него смущённо отстали, приняв не то за удравшего от гувернанток барчонка, не то за городского дурачка.

Неизвестно ещё, что хуже.

Снова заморосило — уже бессильно, как сквозь мелкое сито. Саня, спрятавшись под почерневшим прилавком, за которым, если верить ядрёному запаху, торговали рыбой, увидел, как из ворот выскочила глазастая девушка в наколке и узеньком синем платье, по всему судя — горничная. Она ахнула, приподнимая подол, ужаснулась потоку тёмной быстрой воды и ахнула снова — уже счастливо. Потому что один из приказчиков, крутобровый, плечистый, продуманно — на беду девкам — завитой, вдруг подхватил её, забросил на плечо и перенёс через бурлящую, текущую улицу, бережно, как букет, придерживая под коленки и глупо улыбаясь.

«У меня тоже так будет! Я тоже буду счастливым!» — поклялся себе Саня. И даже зажмурился — чтобы сбылось.

Тексты прошлых лет: 2017, 2018, 2019, 2020, 2021.

Полный текст «Тотального диктанта»

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

общество, международная акция «тотальный диктант»

Полный текст «Тотального диктанта»

А вам не всё равно?

Тем не менее основания для неутешительного прогноза есть. Сплошь и рядом встречаются молодые люди, которые воспринимают себя не как звено в непрерывной цепи поколений, а ни много ни мало как венец творения. Но есть ведь очевидные вещи: сама жизнь и существование земли, по которой мы ходим, возможны лишь потому, что наши предки относились ко всему иначе.

Мне — не всё равно

Судьба общества напрямую связана с государством как таковым и действиями тех, кто им управляет. Государство может попросить, настоятельно рекомендовать, приказать, в конце концов заставить нас совершить поступок.

А между тем всё, что есть у нас: от земли, по которой ходим, до идеалов, в которые верим, — результат не «малых дел» и осторожных шагов, а глобальных проектов, огромных свершений, самоотверженного подвижничества. Люди преображаются только тогда, когда со всего размаху врываются в мир. Человек становится человеком в поиске, в подвиге, в труде, а не в мелочном самокопании, выворачивающем душу наизнанку.

Куда лучше для начала изменить мир вокруг себя, потому что хочется наконец большой страны, больших забот о ней, больших результатов, большой земли и неба. Дайте карту с реальным масштабом, чтобы как минимум полглобуса было видно! (306 слов)

И нам не всё равно!

На самом деле мы живем в забавном государстве. Здесь, чтобы реализовать свои элементарные права — иметь крышу над головой и хлеб насущный, нужно исполнить необычайной красоты кульбиты: менять родные места и работы, получать образование, чтобы работать не по специальности, идти по головам, причем желательно на руках. Просто крестьянином, медсестрой, инженером быть нельзя, просто военным — вообще не рекомендуется.

Тотальный диктант — ежегодное образовательное мероприятие, организуемое с 2004 года в России и разных странах мира с целью популяризации грамотности.

Тотальный диктант – 2020 прошёл 17 октября.

Автор текста – российский писатель Андрей Геласимов, кандидат филологических наук, доцент кафедры литературного мастерства Института имени Горького, лауреат литературной премии «Национальный бестселлер». Четыре части диктанта посвящены истории жизни основоположника теоретической космонавтики Константина Эдуардовича Циолковского.

Вятка

Это был странный мир: по утрам за окном не пели птицы, не шелестела трава, собаки лаяли совершенно беззвучно, а мужики, то и дело ругающиеся на улицах, широко раскрывали рты, но ни единого звука оттуда не доносилось. В десять лет, после тяжело перенесённой скарлатины, Костя почти оглох, и вот уже шестой год его окружал мир тишины и покоя. Слова «громкий», «звучно», «шуметь» не значили в этом мире ничего. Они напоминали символы давно исчезнувшей цивилизации, оставленные как загадка потомкам на стенах древней пещеры. Для того чтобы проникнуть в эту пещеру, у Кости недоставало ни сил, ни возможностей, ни средств. Он ещё помнил звуки, однако существовали они в его голове отдельно от людей, других живых существ и предметов, которые эти звуки производили. Это было, как если бы он видел тени, а самих предметов, эти тени отбрасывающих, видеть не мог. Он смотрел на мир, как рыба из-под воды смотрит на берег, и всё, что он видел там, на залитом солнцем берегу, казалось ему странным и в то же время недосягаемо красивым.

Шестой год Костя продолжал жить на другой планете, куда прилететь, кроме него, не мог уже больше никто — даже такой же, как он, внезапно оглохший мальчик. Ибо у каждого глухого мальчика должна быть своя планета. Зато он оставался неуязвим для того дурного, что терзает людей со слухом. Он видел, как люди плачут, услышав какие-то слова, как они бледнеют от ненависти или от страха, и был согласен не слышать то, что услышали они. Когда учителя бранили его за бестолковость, а сверстники дразнили глухой тетерей, он лишь безмятежно смотрел на них. Даже о том, что его отчислили из гимназии, Костя узнал не сразу: директор что-то долго объяснял ему, но мальчик не всё успел понять по губам. В Москву Несколько дней после отчисления Костя ещё ходил в гимназию, каждое утро прилежно собирая учебники и тетрадки, но учителям не велено было его пускать: директор считал, что глухой ученик требует слишком много внимания. Поэтому он, как потерянный, часами бродил вокруг школьного здания либо сидел на траве, глядя в распахнутые настежь окна. Оставаться дома Костя не хотел: в любом углу, в любом закуточке он ощущал на себе печальный взгляд мамы. Рядом с гимназией беззвучно волновалась рыночная площадь, и однажды Костя помог соседке принести оттуда старые юбки-кринолины. Она скупала их и перешивала в рубахи и платья на продажу для горожан победнее.

Пружины из кринолинов швейная мастерица обычно выбрасывала, однако на этот раз они пригодились. Костя смастерил для её маленького сына самоходную игрушку и с этого дня больше не сидел на траве напротив гимназии. Он починил пылившуюся в чулане сломанную швейную машинку, в которой недоставало потерянных давным-давно деталей, соорудил устройство для скорой сушки отстиранной ткани и продолжал строить из пружин различные механизмы. Ему нравилось возиться с металлическими деталями: они совершенно не требовали, чтобы он их услышал, не обзывались и не бранили его — они просто хотели быть собранными в правильном порядке, а он откуда-то знал, как устроить этот порядок. Отец Кости, прознавший вскоре о его увлечении, воспрянул духом и предложил сыну пойти по технической части. Через полтора месяца после отчисления из гимназии шестнадцатилетний Константин поехал в Москву.

Первоначально предполагалось, что, сдав экзамены за гимназический курс экстерном, юноша будет поступать в училище, но он совсем не хотел повторения старой истории: никто из педагогов не стал бы учитывать его глухоты и добрая часть учения снова могла испариться в напрасных попытках расслышать хоть что-нибудь. У него сложился свой план, о котором отцу он решил пока не сообщать.

Москва

«Смысл жизни состоит в том, чтобы научиться жить, не задавая себе вопроса о смысле жизни» — так думал Константин, решив ослушаться отца. К шестнадцати годам он почти оглох, потерял мать и старшего брата, и эти потери если не разрушили его мир, то сотрясли основательно. Объяснений своим несчастьям он найти не сумел, поэтому решил принять жизнь как она есть.

В итоге жизнь привела его в публичную библиотеку. Это было единственное место в шумной Москве, где от людей требовали тишины. Только здесь Костя не отличался от остальных. Только здесь он мог получить необходимые знания на равных условиях со всеми другими. К тому же плата за посещение библиотеки не взималась.

Он стал ходить сюда ежедневно как на службу, и вскоре на него обратил внимание помощник библиотекаря. Разговаривал он с юношей шёпотом и не торопясь, и тот вполне успевал прочесть по губам всё ему сказанное.

Николай Фёдорович, как звали сотрудника библиотеки, быстро уловил, что Костю гложет не одна лишь любовь к знаниям, и сумел найти утешение, приемлемое для пытливых умов. По его мнению, все усилия общего разума – научные, эстетические, философские – с древних времён направлялись к тому, чтобы одолеть «последнего врага человечества». И когда смерть наконец будет побеждена, единственной проблемой останется расселение воскрешённых: места на Земле для всех недостанет, и потому лучшие умы должны ломать голову над тем, как поскорее добраться до других планет.

Стояло жаркое лето, поэтому окна в библиотеке были распахнуты настежь. Сквозняк шевелил шторы, надувая солнечные пузыри. Щебета птиц Костя не слышал, но вид этих сияющих парусов вызывал в его памяти крик чаек, и он представлял себя летящим над морем — всё выше и выше — к тем самым планетам, о которых шёпотом толковал ему необычный старик.

Калуга

Идея полёта заворожила Циолковского так прочно и так навсегда, что даже величайшие потрясения — мировая война, две революции, падение империи, война гражданская, голод, всеобщая разруха — не в силах оказались отвлечь его от скрупулёзного труда. Он жил посреди всего этого пришедшего в невообразимое движение мира и как будто не замечал тектонического смещения эпох. Мысль его скользила над бурлящим человеческим хаосом и устремлялась в иные миры. Там, в космосе, казалось ему, кроются все ответы, которых так напряжённо, кроваво и страшно пытались добиться обыкновенные люди вокруг него.

Годами он разрабатывал свою теорию реактивного движения, строил модели, делал расчёты, изобретал средства для выхода человечества за те извечные пределы, где на счастье и справедливость можно рассчитывать только с оружием в руках.

Когда труд его был почти закончен, в дом к нему постучался молодой человек. Одетый как авиатор, он и вопросы задавал, связанные с одной авиацией, но глухой старик, в которого давно уже превратился Константин, твёрдо стоял на своём. Прикладывая к уху огромную слуховую трубу, он терпеливо выслушал все вопросы молодого инженера о возможном использовании реактивных приборов для разгона планеров и при строительстве самолётов, а потом стал показывать ему свои чертежи.

«Кому нужно небо, если подняться можно гораздо выше?» — сказал он гостю, разворачивая перед ним на столе гигантский лист ватмана.

Авиатор долго смотрел на чертёж ракеты, потом снова взялся расспрашивать, на этот раз ещё более горячо, однако про самолёты уже не вспоминал.

Провожая его поздно вечером до калитки, старик рассказал и о своих давних беседах со странным помощником библиотекаря, оказавшимся, как он позже узнал, внебрачным сыном князя Гагарина.

«Гагарин? — переспросил старика гость. — Хорошая фамилия. Я запомню».

Вам будет интересно:

Официальный вариант Диктанта Победы (3 сентября 2020г.)

Поделиться

Для тех, кто не смог побывать на всероссийской акции 13 апреля, публикуем тексты «Тотального диктанта».

В этом году его автором стал писатель Павел Басинский. Для акции он подготовил классические истории из литературы: о «Зеленой палочке» Льва Николаевича Толстого, «Моцарте и Сальери» Александра Сергеевича Пушкина, «На дне» Максима Горького, «Мертвых душах» Николая Васильевича Гоголя. На пресс-конференции Басинский сказал, что это будут не просто литературоведческие тексты: «Это не совсем детективный жанр, но имеющаяся в них загадка будет на фоне вполне хрестоматийного содержания».

Хотите знать, что же такое приготовил писатель? Читайте тексты «Тотального диктанта 2019»:

Часть 1. Теоретическое преступление

Трагедия Пушкина «Моцарт и Сальери» занимает всего десять страниц. О чем она? О зависти или о том, что «гений и злодейство — две вещи несовместные»? Есть ли оправдание Сальери, который, по версии Пушкина, отравил Моцарта?

Перед нами «теоретическое преступление», то есть совершенное ради идеи. « Нет, никогда я зависти не знал», — говорит Сальери. Настоящий завистник не признает гениальности соперника, а Сальери не сомневается в величии Моцарта, но верит, что его смерть принесет человечеству благо.

На этот же путь встанет и Родион Раскольников. Сальери убивает гения, Раскольников — никому не нужную старуху-процентщицу, но в обоих случаях это злодейство. Однако рядом с Раскольниковым окажется не Изора с ее черными очами и черной душой, а Соня Мармеладова, которая сердцем объяснит, почему он несчастный убийца, а не герой.

Софья Перовская, участница теракта против Александра Второго, тоже была Соней и, кстати, единственной женщиной среди казненных заговорщиков. И она, возможно, могла бы их остановить.

Всего-то и надо — простое сердце.

Часть 2. Простое сердце

В поэме Гоголя «Мёртвые души» каждый герой олицетворяет те или иные человеческие пороки. Ноздрёв — авантюрист, игрок, проматывающий состояние, заработанное тяжким чужим трудом. Манилов — пустой мечтатель, любитель громких, напыщенных фраз, нисколько не заботящийся о своём имении. Собакевич, напротив, приверженец всего материального, вообще лишённый каких бы то ни было духовных запросов. Плюшкин и вовсе «прореха на человечестве», скупердяй, совершенно потерявший человеческое обличье.

Сложнее с Настасьей Петровной Коробочкой — единственной женщиной в ряду этих персонажей. В чём её порок и что отличает её от других героев поэмы? Она не фанатик вроде Собакевича, колодец у которого обшит корабельным дубом, и не похожа на Манилова, помешанного на красоте усадебных строений. Коробочка не транжирит деньги, как Ноздрёв, имение у неё небольшое, зато доходное. Она расчётлива, но, в отличие от Плюшкина, не скупа: накормила Чичикова вкусным и сытным завтраком, где были грибки, и пирожки, и блины с топлёным маслицем.

Коробочка простосердечна, но страх перед новым у нее доведен до крайности. Все вокруг меняется, а она все так же живет по старинке. Ее связь с миром осуществляется по традиционной схеме «товар — деньги — товар», которую нарушает Чичиков: покупая «мертвые души», он деньги отдает, а реальный товар не получает. Это и настораживает Коробочку.

В результате именно Коробочка ломает изобретённую Чичиковым криминальную схему. Коробочка едет в город, чтобы узнать, не изменился ли внешний мир, не торгуют ли там уже и «мёртвыми душами», не продешевила ли она. Разгорается скандал, вынуждающий Чичикова бежать из города куда глаза глядят. Так консерватор Коробочка побеждает Чичикова-модерниста.

Конечно, будущие чичиковы придумают новые махинации, на первый взгляд бессмысленные, но приносящие вполне ощутимый доход. Однако на всякого хитреца найдётся своя Коробочка, от простых вопросов которой сбежит очередной ловец душ.

Часть 3. Ловец душ

Пьеса Горького «На дне» в постановке Московского художественного театра имела в начале двадцатого века невероятный успех. Симпатии зрителей были на стороне Луки, которого блистательно сыграл Иван Москвин. Современники вспоминали: Горькому, когда он читал пьесу вслух, лучше всего удавалась именно роль Луки.

Откуда пришёл старец и куда уходит в разгар конфликта, который сам же и спровоцировал, обещая обитателям ночлежки светлое будущее если не на земле, то на небе? В прошлом у Луки — тёмные истории, на которые он намекает в беседе с Васькой Пеплом. Частое упоминание Сибири наводит на мысль, что Лука или сектант, или бывший каторжник, а отсутствие у него паспорта — что, возможно, и беглый.

Странника приводит Наташа. Её сестра Василиса подговаривает Ваську убить хозяина ночлежки Костылева, Василисиного мужа. Но если её признают виновной в сговоре, то Наташа может стать владелицей ночлежки. Куда же Наташа исчезает из больницы и кому теперь ночлежка принадлежит? И кто на самом деле убил Костылева?

Часть 4. Всего три слова

Николенька, старший брат будущего великого писателя Льва Толстого, придумал в детстве легенду о зелёной палочке: будто бы в Ясной Поляне, где-то в лесу, закопана палочка, на которой написан рецепт человеческого счастья, а когда люди найдут эту палочку, прекратятся войны и преступления, все полюбят друг друга и наступит вечный мир. Что же за таинственные слова были начертаны на этой палочке и как они помогут прекратить насилие и избавить человечество от страданий?

В последние дни жизни в предсмертном бреду он диктовал какие-то цифры, а потом спрашивал близких: «Что написано здесь? Только ищи это». Возможно, он имел в виду ту самую палочку. Сколько вообще слов могло поместиться на прутике, вырезанном из сосновой или берёзовой ветки? А может, он вспоминал в тот момент, как его младший сын Миша во время ссоры протянул братьям листок, на котором детской рукой было нацарапано: «Надо быть добрум». Они засмеялись, и ссора сошла на нет. Толстой пришёл в восхищение от наивных, простодушных слов ребенка и впоследствии их часто повторял.

Вот и разгадка, вот и весь немудрёный рецепт человеческого счастья: просто надо быть добрым.

Камергер русской речи

Камергер русской речи

Задумайтесь: почему учителя-словесники так любят использовать сочинения Тургенева для диктантов? Да потому, что именно так надо писать! Тургенев был и остается хранителем русской языковой нормы. Но это так скучно, скажете вы. Однако не считается скучным хранить меру весов и эталон времени — на этом держится цивилизация. Русская цивилизация с ее главным достоянием—русским языком держится благодаря Тургеневу. Начитавшись социальных сетей, не худо свериться с эталоном подлинной русской речи, а эталон этот хранится в тургеневских томах: в «Записках охотника», «Отцах и детях», «Степном короле Лире».

Политика публикации отзывов

Если книга вам не понравилась, аргументируйте, почему. Мы не публикуем отзывы, содержащие нецензурные, грубые, чисто эмоциональные выражения в адрес книги, автора, издательства или других пользователей сайта.

Ваш отзыв должно быть удобно читать

Пишите тексты кириллицей, без лишних пробелов или непонятных символов, необоснованного чередования строчных и прописных букв, старайтесь избегать орфографических и прочих ошибок.

Отзыв не должен содержать сторонние ссылки

Мы не принимаем к публикации отзывы, содержащие ссылки на любые сторонние ресурсы.

Для замечаний по качеству изданий есть кнопка «Жалобная книга»

Если вы купили книгу, в которой перепутаны местами страницы, страниц не хватает, встречаются ошибки и/или опечатки, пожалуйста, сообщите нам об этом на странице этой книги через форму «Дайте жалобную книгу».

Недовольны качеством издания?

Дайте жалобную книгу

Если вы столкнулись с отсутствием или нарушением порядка страниц, дефектом обложки или внутренней части книги, а также другими примерами типографского брака, вы можете вернуть книгу в магазин, где она была приобретена. У интернет-магазинов также есть опция возврата бракованного товара, подробную информацию уточняйте в соответствующих магазинах.

Отзыв – место для ваших впечатлений

Запрещается публиковать любые материалы, которые нарушают или призывают к нарушению законодательства Российской Федерации.

Тексты тотальных диктантов

Категория: Материалы к урокам по русскому языку

Текст «тотального диктанта» Дины Рубиной. 2013

Часть 1. Евангелие от Интернета

Однажды, много лет назад, я разговорилась со знакомым программистом и среди прочих реплик помню его фразу о том, что изобретена некая гениальная штука, благодаря которой все знания человечества станут доступны любому субъекту, – Всемирная информационная сеть.

– Это восхитительно, – вежливо отозвалась я, всегда скучнеющая на слове «человечество» и ненавидящая слово «индивидуум».

– Представьте, – продолжал он, – что для диссертации о производстве глиняной посуды у этрусков, например, уже не нужно копаться в архивах, а достаточно набрать определенный код, и на экране вашего компьютера появится все, что требуется для работы.

– А вот это – прекрасно! – воскликнула я.

Он между тем продолжал:  – Перед человечеством открываются неслыханные возможности – в науке, в искусстве, в политике. Каждый сможет донести свое слово до сведения миллионов. В то же время любой человек, – добавил он, – станет гораздо более доступен спецслужбам и не защищен от разного рода злоумышленников, особенно когда возникнут сотни тысяч интернет-сообществ.

Прошло много лет, а я отлично помню этот разговор. И сегодня, сменив добрый десяток компьютеров, переписываясь – под аккомпанемент клавиатуры – с сотнями корреспондентов, прогоняя очередной запрос из Гугла в Яндекс и мысленно благословляя великое изобретение, я так и не могу однозначно ответить себе: Интернет – «прекрасно» это или «ужасно»?

Интернет – во благо или во зло – рассеял туман, врубив свои беспощадные прожектора, пронизывающие режущим светом до мельчайшей песчинки страны и континенты, а заодно и хрупкую человеческую душу. И что, кстати, стряслось за последние лет двадцать с этой пресловутой душой, перед которой открылись ослепительные возможности для самовыражения?

Интернет для меня третий перелом в истории человеческой культуры – после появления языка и изобретения книги. В Древней Греции оратора, выступавшего на площади в Афинах, слышали не более двадцати тысяч человек. Это был звуковой предел общения: география языка – это племя. Потом пришла книга, которая расширила круг общения до географии страны. С изобретением Всемирной сети возник новый этап существования человека в пространстве: география Интернета – земной шар!

Часть 2. Опасности райских кущей

И вот появилась головокружительная, беспрецедентная возможность мгновенного донесения слова до бесчисленного множества людей. Очередная смена пространств: география Интернета – земной шар. И это очередная революция, а революция всегда быстро ломает, только строит она медленно.

Самый наглядный факт современности: Интернет, который немыслимо расширил возможности простого человека для высказывания и действия, лежит в основе нынешнего «восстания масс». Это явление, возникшее еще в первой половине двадцатого века, вызванное вульгаризацией культуры – материальной и духовной, породило и коммунизм, и нацизм. Сегодня он обращен к «массовому» в любом человеке, питается от него и удовлетворяет его во всех отношениях – от языкового до политического и потребительского, ибо невероятно приблизил к народу желанные «хлеб и зрелища», включая самые низкие. Этот наперсник, проповедник и исповедник толп превращает в «шум» все, к чему прикасается, чему дает жизнь, плодит пошлость, невежество и агрессию, давая им неслыханный, завораживающий выход не просто наружу, а на весь мир. Опаснее всего, что это игривое и очень смышленое «дитя» новой цивилизации уничтожает критерии – духовные, нравственные и поведенческие коды существования человеческого общества. Что поделать, в интернет-пространстве все равны в самом площадном смысле этого слова. И я думаю: не слишком ли высокую цену мы платим за прекрасную возможность поговорить с далеким другом, прочесть редкую книгу, увидеть гениальную картину и услышать великую оперу? Не чересчур ли рано сделано это грандиозное открытие? Иными словами, доросло ли человечество до самого себя?

Часть 3 Зло во благо или благо во зло?

Вопросы, относящиеся к могущественному Интернету, вполне можно назвать экзистенциальными, как и вопрос о том, что мы делаем в этом мире.

Нет такого прибора, который мог бы определить явную пользу и столь же явное зло, что приносят нам все великие изобретения, как нет и возможности отделить одно от другого.

– То есть все-таки о Всемирной паутине? – упрямо уточнила я. – Как раз там я прочитала на днях: «Лучшее, что дала мне жизнь, – это детство без Интернета».

Так чтó мы, собственно говоря, делаем в этом мире, думаю я, проникая все глубже в его тайны, стараясь докопаться до самого сокровенного родника, чья кристальная сила утолит нашу жажду бессмертия? И существует ли он, этот родник, или каждое следующее поколение, снявшее очередной покров с великой тайны, способно лишь замутить чистые воды бытия, подаренного нам непознаваемым гением Вселенной?

Алексей Иванов. Поезд Чусовская – Тагил (12 апреля, 2014)

Часть 1. На поезде через детство

Вереница вагонов и локомотив – угловатый и массивный,3 от него пахло горячим металлом и почему-то дёгтем. Каждый день этот поезд отправлялся от старого чусовского вокзала, которого сейчас уже нет, и стояли в открытых дверях проводницы, выставив наружу жёлтые флажки4.

Железная дорога решительно поворачивала от реки Чусовой в лощину между гор, и дальше много часов подряд поезд дробно колотил по дремучим распадкам.5 Сверху жарило неподвижное летнее солнце, а вокруг в синеве и мареве колыхался Урал: то какой-нибудь таёжный завод выставит над лесом толстую трубу из красного кирпича6, то заискрит слюдой сизая скала над долиной, то в заброшенном карьере, словно закатившаяся монета, блеснёт тихое озеро. Весь окружающий мир за окном мог внезапно упасть вниз – это вагон мчался по недолгому, как вздох, мосту над плоской речонкой, издырявленной валунами. Не раз поезд выносило на высоченные насыпи,7 и он с воем летел на уровне еловых верхушек, почти в небе, а вокруг по спирали, точно круги по омуту, разворачивался горизонт8 с покатыми хребтами, на которых что-то странно вспыхивало.

Семафор переключал масштаб, и после грандиозных панорам поезд замедлял ход на скромных разъездах с тупиками, где к рыжим рельсам прикипели раскалённые колёса забытых теплушек. Здесь окошки деревянных вокзалов украшали наличники,9 таблички «По путям не ходить!10» заржавели, и под ними в одуванчиках спали псы11. Коровы паслись в бурьяне дренажных канав, а за щелястыми дощатыми платформами вымахала беспризорная малина. Сиплый свист поезда плыл над станцией, как местный ястреб, который давно утратил величие хищника и теперь воровал цыплят в палисадниках, хватал воробьёв с двускатной12 шиферной крыши лесопилки.

Перебирая в памяти подробности, я уже не знаю и даже не понимаю, по какой волшебной стране едет этот поезд – по Уралу или по моему детству13.

Часть 2. Поезд и люди

Однажды на какой-то станции я видел8, как все проводницы ушли в буфет и заболтались, а поезд вдруг медленно поплыл вдоль перрона. Тётки вылетели на платформу и, проклиная машиниста-хохмача, который не дал гудок, толпой кинулись вдогонку, а из дверей последнего вагона начальник поезда бессовестно свистел в два пальца, как болельщик на стадионе. Конечно, шутка грубая, но никто не обиделся, и хохотали потом все вместе.

Здесь проводить своих чад к поезду подруливали на мотоциклах с колясками растерянные родители, целовались и горько веселились, играли на гармошках и, бывало, плясали. Здесь проводницы велели пассажирам самим высчитать, сколько стоит билет, и принести им «без сдачи»9, и пассажиры честно рылись в кошельках и кошёлках, отыскивая мелочь. Здесь каждый был причастен к общему движению и переживал его по-своему. Можно было выйти в тамбур, открыть дверь наружу, сесть на железные ступеньки и просто смотреть на мир, и никто тебя не отругает10.

Часть 3. Когда поезд вернётся

Мои мама и папа работали инженерами, Чёрное море им было не по карману, поэтому в летние отпуска они объединялись с друзьями и на поезде Чусовская – Тагил2 уезжали весёлыми компаниями в семейные турпоходы по рекам Урала. В те годы сам порядок жизни был словно специально приспособлен для дружбы: все родители вместе работали, а все дети вместе учились. Наверное, это и называется гармонией.

Наши лихие и могучие папы забрасывали на багажные полки рюкзаки с ватными спальниками и брезентовые палатки, тяжеленные3, будто из листового железа, а наши наивные мамы, опасаясь, как бы дети не узнали о замыслах взрослых, шёпотом спрашивали: «А на вечер-то взяли?» Мой отец, самый сильный и весёлый, ничуть не смущаясь и даже не улыбаясь, отвечал: «Ясное дело!4 Буханку белого и буханку красного».

И мы, ребятишки, ехали навстречу чудесным приключениям – 5 туда, где беспощадные солнцепёки, неприступные скалы и огненные рассветы, и нам снились дивные сны, пока мы спали на жёстких вагонных полках, и сны эти – самое удивительное! – 6 всегда сбывались.7 Перед нами распахивался гостеприимный и приветливый мир, жизнь уходила вдаль,8 в слепящую бесконечность, будущее казалось прекрасным, и мы катились туда в скрипучем обшарпанном вагоне9. В железнодорожном расписании наш поезд значился пригородным, но мы-то знали, что он 10сверхдальнего следования.

И теперь будущее стало настоящим – 11 не прекрасным, а таким, каким, по-видимому, и должно быть. Я живу в нём и всё лучше узнаю родину12, по которой едет мой поезд, и она мне всё ближе, но, увы, я всё хуже помню своё детство, и оно от меня всё дальше – это очень-очень грустно. Однако моё настоящее тоже скоро станет прошлым,13 и вот тогда тот же поезд повезёт меня уже не в будущее, а в прошлое – 14 прежней дорогой, но в обратном направлении времени.

«Чусовская – Тагил», солнечный поезд моего детства.15

Сейчас, когда полным ходом идет подготовка к Тотальному диктанту — 2017, который пройдет 8 апреля, многие наши читатели задаются вопросом – как подготовиться к Тотальному диктанту? Как правильно оценить свои силы и возможности?

Хорошим вариантом будет повторить правила русского языка: орфографию и пунктуацию. Как отметила куратор Тотального Диктанта в Нижнем Новгороде Наталья Вениаминовна Макшанцева, особенные сложности в тотальном диктанте этого года может вызвать пунктуация. По опыту предыдущих диктантов можно сказать, что это ожидаемо. Тексты авторские, непростые, и над знаками препинания нужно будет хорошенько подумать.

Взять к примеру, текст тотального диктанта 2016, подготовленного детским писателем Андреем Усачевым. Приводим его полностью с официального сайта Тотального Диктанта.

Текст Тотального диктанта 2016

Этот древний-древний-древний мир!

Часть 1. Вкратце об истории театра

Рассказывают, что древние греки очень любили виноград и после его сбора устраивали праздник в честь бога винограда Диониса. Свиту Диониса составляли козлоногие существа – сатиры. Изображая их, эллины надевали козлиные шкуры, бешено скакали и пели – словом, самозабвенно предавались веселью. Такие представления назывались трагедиями, что по-древнегречески означало «пение козлов». Впоследствии эллины призадумались: чему бы еще посвятить такие игрища?

Простым людям всегда было интересно знать, как живут богатые. Драматург Софокл начал писать пьесы про царей, и сразу стало ясно: цари и те часто плачут и личная жизнь у них небезопасна и отнюдь не проста. А для того чтобы придать повествованию занимательности, Софокл решил привлечь актеров, которые смогли бы сыграть его произведения, – так появился театр.

Вначале поклонники искусства были очень недовольны: действие видели только те, кто сидел в первом ряду, и, поскольку билеты тогда еще не были предусмотрены, лучшие места занимали самые сильные и рослые. Тогда эллины решили устранить это неравноправие и построили амфитеатр, где каждый следующий ряд был выше предыдущего, и всё, что происходило на сцене, стало видно всем пришедшим на представление.

В спектакле обычно участвовали не только актеры, но и хор, вещавший от имени народа. Например, выходил герой на арену и произносил:

– Я сейчас пойду сделаю что-нибудь плохое!

– Совершать плохое бессовестно! – завывал хор.

– Ладно, – поразмыслив, нехотя соглашался герой. – Тогда я пойду и сделаю что-нибудь хорошее.

– Хорошее делать хорошо, – одобрял его хор, тем самым как бы нечаянно подталкивая героя к гибели: ведь, как положено в трагедии, за хорошие дела неизбежно наступает расплата.

Правда, иногда появлялся «бог из машины» (машиной называли специальный кран, на котором «бога» опускали на сцену) и нежданно- негаданно спасал героя. Был ли это действительно настоящий бог или всё-таки актер – неясно до сих пор, но зато доподлинно известно, что и слово «машина», и театральные краны были придуманы в Древней Греции.

Часть 2. Вкратце об истории письменности

В те незапамятные времена, когда в междуречье Тигра и Евфрата пришли шумеры, они говорили на никому не понятном языке: ведь шумеры были первооткрывателями новых земель и язык у них был как у настоящих разведчиков – тайный, зашифрованный. Ни у кого такого языка не было и нет, разве что у других разведчиков.

А между тем народ в Месопотамии уже вовсю пользовался клиньями: юноши подбивали клинья под девушек (так они за ними ухаживали); мечи и ножи, выкованные из дамасской стали, имели клиновидную форму; даже журавли в небе – и те летали клином. Шумеры видели вокруг себя так много клиньев, что и письменность изобрели – клиньями. Так появилась клинопись – самая древняя в мире система письма.

Во время уроков в шумерской школе ученики деревянными палочками выдавливали клинья на глиняных табличках, и оттого всё вокруг было измазано глиной – от пола и до потолка. Уборщицы в конце концов рассвирепели, потому что от такой учёбы в школе одна грязь, а им ведь надо поддерживать чистоту. А для того чтобы поддерживать чистоту, должно быть чисто, иначе нечего и поддерживать.

А вот в Древнем Египте письменность состояла из рисунков. Египтяне подумали: зачем писать слово «бык», если можно этого быка просто нарисовать? Такие слова-рисунки древние греки (или эллины, как они себя именовали) впоследствии назвали иероглифами. Уроки письма по-древнеегипетски скорее напоминали уроки рисования, а выводить иероглифы было настоящим искусством.

– Ну нет, – сказали финикийцы. – Мы люди работящие, ремесленники и мореплаватели, и нам не нужна изощрённая каллиграфия, пусть у нас будет письменность попроще.

И придумали буквы – так получился алфавит. Люди стали писать буквами, и чем дальше, тем быстрее. А чем быстрее они писали, тем некрасивее у них получалось. Больше всех писали врачи: они выписывали рецепты. Поэтому у некоторых из них до сих пор такой почерк, что пишут они вроде бы буквы, а выходят иероглифы.

Часть 3. Вкратце об истории Олимпийских игр

Древние греки придумали Олимпийские игры, пока вели одну из своих нескончаемых войн. Основных причин было две: во-первых, во время баталий солдатам и офицерам некогда было заниматься спортом, а ведь эллины (так называли себя древние греки) стремились тренироваться всё время, не занятое упражнениями в философии; во-вторых, воинам хотелось поскорее вернуться домой, а отпуск на войне не предоставлялся. Было ясно, что войска нуждались в перемирии и что единственной возможностью его объявить могли стать Олимпийские игры: ведь непременное условие Олимпиады – прекращение войны.

Сначала эллины хотели проводить Олимпийские игры ежегодно, но впоследствии поняли, что частые перерывы в боевых действиях бесконечно удлиняют войны, поэтому Олимпийские игры стали объявлять только раз в четыре года. Зимних игр в те времена, конечно же, не было, потому что в Элладе не было ни ледовых арен, ни горнолыжных трасс.

В Олимпийских играх мог участвовать любой гражданин, но богатые могли позволить себе дорогостоящее спортивное снаряжение, а бедные – нет. Чтобы богатые не побеждали бедных только оттого, что их спортинвентарь лучше, все атлеты мерились силой и ловкостью обнажёнными.

– А почему игры назывались Олимпийскими? – спросите вы. – Боги с Олимпа тоже принимали в них участие?

Нет, боги, кроме ссор между собой, никаким другим спортом не занимались, но любили с нескрываемым от смертных азартом следить за спортивными состязаниями из поднебесья. А чтобы богам сподручнее было наблюдать за перипетиями соревнований, первый стадион построили в святилище, которое называлось Олимпия, – так игры получили свое название.

Боги и те на время игр заключали между собой перемирие и клялись не помогать своим избранникам. Более того, они даже разрешали эллинам считать победителей богами – правда, временными, всего на один день. Чемпионы-олимпийцы удостаивались оливковых и лавровых венков: медалей тогда еще не придумали, а лавр в Древней Греции ценился на вес золота, так что лавровый венок тогда был всё равно что золотая медаль сегодня.

Тексты тотальных диктантов прошлых 10 лет

Остальные тексты Вы можете найти на официальном сайте Тотального диктанта. Напомним, что их авторами были:

Тотальный диктант 2016 — Андрей Усачёв

Тотальный диктант 2015 — Евгений Водолазкин

Тотальный диктант 2014 — Алексей Иванов

Тотальный диктант 2013 — Дина Рубина

Тотальный диктант 2012 — Захар Прилепин

Тотальный диктант 2011 — Дмитрий Быков

Тотальный диктант 2010 — Борис Стругацкий

Тотальный диктант 2009 — Николай Гоголь

Тотальный диктант 2008 — Редьярд Киплинг

Тотальный диктант 2007 — Василь Быков

Тотальный диктант 2006 — Иван Соколов-Микитов

Тотальный диктант 2005 — Александр Бек

Дальневосточный федеральный округ

Приволжский федеральный округ

Северо-Западный федеральный округ

Северо-Кавказский федеральный округ

Сибирский федеральный округ

Уральский федеральный округ

Центральный федеральный округ

Южный федеральный округ

Еврейская автономная область

Республика Саха (Якутия)

Северная Осетия — Алания

Ханты-Мансийский автономный округ

Чукотский Автономный Округ

Ямало-Ненецкий автономный округ